Забытый рисунок.

"Инфоцентр+" № 69, 01.04.2002г

Тем, кто хорошо знаком с биографией Андрея Макаревича, известного во многих областях искусства человека, лидера группы "Машина Времени" (а таких, благодаря недавно вышедшей книге "Сам Овца" стало необозримо больше), наверняка известна одна маленькая деталь из его жизни, которая сыграла решающую роль в выборе профессии. Точнее, даже не в выборе - выбрал ее Андрей независимо. А в непосредственном процессе поступления в Московский Архитектурный Институт (МАРХИ). Ему, если помните, необходимо было сдать приемной комиссии рисунок, который и показал бы этой комиссии уровень художественного таланта абитуриента. 

Как рассказывал сам Андрей, работа эта была оценена тогда на "отлично".

Из простого человеческого любопытства, а также, зная Андрея Макаревича как неординарного художника, авторам этой заметки очень захотелось взглянуть на сей, прямо скажем, исторический  рисунок. И мы отправились в МАРХИ.

Встретили нас в альма-матер российского зодчества не очень приветливо. Как выяснилось, архивные документы выдают только по специальным требованиям, которых у нас, простых журналистов, конечно же не оказалось. А то, что мы просили нам показать, как раз и входило в число этих самых документов. И, вероятно, мы так бы и ушли ни с чем, если бы не попался на нашем пути старенький, невероятно внимательный, добрый и просто классический профессор - с белой бородкой и в поблескивающих серебристой оправой очках. "Андрюшей Макаревичем интересуетесь? Как же, как же... Помню... Талантливый юноша." Мы, ухавтившись, как утопающие за соломинку, окружили профессора, да он, видимо, и сам был не прочь пообщаться. "Только имя мое попрошу в ваших статьях - рефератах не указывать!, - не то шутливо, не то строго предупредил он, - Не сторонник я газетной славы!" Посему, имя нашего доброго помощника мы и сохраним в тайне, обозначив просто - "Профессор".

"В те времена строго было, и в исскустве, и везде... Знаете сами. 70-е... Я не очень помню чем был характерен тот поток абитуриентов, кто заседал в комиссии - столько лет прошло... Да и я тогда был всего-навсего молодым аспирантом... И потом - сколько этих комиссий я насмотрелся... Но Андрюшина работа запала в память. И не потому что выполнена была идеально, я на своем веку много идеальных работ повидал.... Поразила ошеломляющая смелость! В те годы нарисовать столь откровенный рисунок... Вы знаете, комиссия долго ломала голову: стиль, техника, все говорило за то, что перед нами удивительно талантливый молодой человек. Но тематика... Его рисунок назывался "Любовь. Автопортрет" Уже неординарно, неправда ли? Собственно, о  художественных произведениях не говорить надо,  их надо видеть!" , - неожиданно прервал свою речь Профессор.

Мы переглянулись.

Профессор направился в архивную часть, и мы, сообразив, что наша цель уже близка, поспешили за ним. Вместе с девушкой - сотрудницей, они какое-то время просматривали каталоги, а мы жались у стенки, стараясь, чтобы на нас никто не обратил внимания и не спросил, а, собственно, кто это...

Наконец, на свет была извлечена пожелтевшая папка... Средних размеров (четверть ватманского листа) рисунок возник перед нашими глазами, словно яркая вспышка. Время очень гуманно отнеслось к краскам - работа показалась если не свежевыполненой, то уж никак не старой. Да и тона были подобраны автором сочные, горячие. 

"Вот, - сказал Профессор, - эта работа. Посмотрите, какая гармония! Какие линии! Какая почти фотографическая точность автопортрета! А тени... А настроение! А темперамент! В общем, рисунок произвел впечатление на всех своей высокой техникой, характером исполнения, гармонией... Но представьте: на дворе 70-е годы. Социалистический реализм в искусстве. Эротика трактовалась как пошлость, исчадие капитализма. Подобная тематика зачастую воспринималась как прямой вызов нравственности советского человека... В комиссии возникли разногласия. Но, в конце концов, победил здравый смысл - не оценить способности молодого абитуриента было невозможно, а поскольку это был основной критерий в оценке рисунка, то он и победил. Тематику как-то замяли - все-таки, у нас был по тем временам достаточно демократичный институт, сами понимаете: скульптура, история живописи, предполагают приобщение к изображению обнаженного человеческого тела... Однако, вступительный рисунок Андрея Макаревича как-то негласно решили убрать и забыть. Пожалуй, вы первые, кто поинтересовался этой работой, с тех пор..."

Мы разглядывали легендарное произведение, бесконечно соглашаясь со словами Профессора, и, пользуясь его добротой и общительностью, уговорили разрешить нам сфотографировать этот рисунок. Не думаем, что мы все очень сильно согрешили против закона, однако... Коль скоро копия теперь существует, есть смысл показать ее общественности. 

Взгляните - вот он, автопортрет по имени Любовь! Автор - Андрей Макаревич.

Маргарита Семенова,
Рогдаль Невинский