Mожет,
кому-то не понравится, что я пишу от себя (хотя от кого же еще мне писать?)
и даже слегка о себе, но по-другому выйдет скучно. А концерт 4 декабря
в Abraham Lincoln High School (Brooklyn) получился веселым.
У
нас с Андреем Макаревичем всю жизнь существовало негласное правило: он
мне - песни, я ему - розу. Вполне логично. Это правило не нарушалось годами.
И что я послушалась советов и не купила прекрасный цветок, как всегда,
заранее?!…
Присутствующие
не дадут соврать, что вместо назначенных 7-30, концерт начался с легким
опозданием, минут на 20. Но они же не дадут мне соврать, почему. Потому,
что самому виновнику события пришло в голову встречать своих зрителей прямо
на пороге здания, на улице. Некоторые из них проходили мимо скромно стоящего
мужчины в черной рубашке, никак не соотнеся его с тем, кого пришли послушать.
Но не ваша покорная слуга. Моя любимая знаменитость была обласкана и одарена
подарками (по случаю своего дня рождения через неделю), и даже показалась
мне несколько моложе выглядящей, чем в прошлый свой визит в США. Не знаю,
может это я послужила дурным примером, но те, кто шел за мной тоже стали
чаще останавливаться…
Концерт
начался с песни "Меня очень не любят эстеты". Перед этим Андрей поведал
залу, что у него есть для нас две новости: хорошая и плохая. Плохая - это
то, что акустика в этом зале ужасная, а хорошая, что все об этом знают.
(Кстати, он оказался прав, во время аплодисментов, например, разобрать,
что говорят в микрофон было невозможно). "А вообще, конечно, - добавил
он, - этот зал лучше подходит для церковного песнопения". Пока он передавал
нам привет от "Машины Времени" и уверял, что она жива-здорова, рядом стоящий
микрофон рухнул, как подкошенный, вместе со стойкой. Андрей с удивлением
посмотрев в сторону упавшего, сказал: "…надо же… кто бы подумал…ведь стоял
раньше…" и с опаской покосился на потолок (мало ли что еще откуда упадет).
Потом
были песни "Карты вечно тасуются…", "Посвящение Розенбауму" (Ну, знаете,
"Раз артист, так с песнею…"). А потом мы с радостью узнали историю возникновения
песни "Монолог бруклинского таксиста". Оказалось, что она совсем новенькая,
сочинена была во время прошлого приезда Макаревича в США, где они снимали
телепередачу. Его друг, Лева Оганезов, пригласил пожить у себя в Бруклине,
но каждый день Андрею приходилось ездить на Манхэттен по делам. Поездки
совершались на такси, предоставленные добрыми бруклинскими таксистами (которых
Андрей искренне поблагодарил за это), безвозмездно, правда за это, в течение
недели, ему регулярно приходилось выслушивать очередную исповедь. И он
понял, что не написать об этом просто не может. (Эх, жаль, не могу я с
точностью передать все нюансы его речи, но вы знаете Макарушку…). А после
"Таксиста" прозвучала песня, с первых аккордов подхваченная аплодисментами
(вот уж не ожидала!) "Хватит о дальнем береге…"
Потом
Андрей предложил залу спрашивать, если кого что интересует, в письменном
виде, а у кого голос зычный - то можно и в устном. (Напрасно он это сказал,
доселе все вежливо молчали).
Кстати,
Макаревич приехал не один, а с группой "Папоротник". До того, пока я ее
сама не увидела (а это случилось именно сейчас), у меня никакого чувства
к ним не было, кроме одного: "Ну, это же не "Машина Времени"…" Не смотря
на то, что и "Женский альбом" у меня есть, и самому Андрюше я склонна доверять,
когда он говорит, что музыканты - хорошие. Но, все-таки, впечатление "живьем"
ни чем не заменишь. И я со всей ответственностью говорю: классных ребят
Макар нашел! Играют - изумительно. Он рассказал немножко о "Женском альбоме",
о том, что собрал в него песни, написанные в разное время, но объединенные
общей темой, той самой, которой он раньше не особо касался (за что неоднократно
упрекали и вопрошали "Почему?"). Кстати, почему - тоже сказал. Просто раньше
было больше других проблем, о которых хотелось говорить, вот и все.
И нам предоставили возможность
насладиться песнями из "Альбома":
"Пусть я не разгадал чудес",
"На Неглинке",
"Я возьму тебя с собой в небеса"
И, добавив, "чтобы не сложилось впечатление, что это мрачная, суицидальная пластинка", весело грянули "Бесплатно только птички поют".
А
потом Андрей Макаревич рассказал о "Папоротнике", что они записали свой
сольный альбом, где он был удостоен чести играть на бубне и добавив, что
хочет чтоб мы тоже послушали что-нибудь из их творчества, ушел за кулисы.
И тут стало похоже, что появились недовольные. Очень "воспитанный" гражданин
с задних рядов стал что-то ворчливо-неразборчиво-угрожающе выкрикивать,
но поддержки не получил, поскольку, не мне вам рассказывать, какую дружелюбную
атмосферу умеет создавать Макаревич на своих концертах, и в каждом зале
она сохраняется вплоть до того, пока все по домам не разойдутся. Поэтому,
все просто похихикали над незадачливым скандалистом и стали слушать песню.
Саша Антонов, скрипач (прелесть, какой профессионал!) с хорошим юмором
спел на "немецком" языке, а потом все вместе (Андрей присоединился, ударять
в барабан!) спели песню про Москву. И вот тогда музыканты были представлены
поименно.
Ну
и на записки, конечно же, было отвечено. Не могу удержаться, чтобы не похвастаться
своей. Тем более, что именно она была отмечена героем дня, как "очень интересный
вопрос" (на мой взгляд, ничего такого ОЧЕНЬ интересного я не спросила).
Выражая не мои личные, а нашего фан-клуба интернетовского интересы, я спросила,
сможет ли он принять участие в нашей летней встрече в честь 30-летия "Машины
Времени", на что Андрей сразу столько информации на меня выплеснул, что
я, каюсь, не все запомнила. Начав с отечески-милого "Боже, какой почерк!
Так раньше отличницы в восьмом классе писали!", он рассказал обо всех планах,
касающихся этого грядущего события. Например, что с весны по осень они
планируют грандиозный тур по всей стране и за ее пределами (отметив особо,
что США и Израиль в списке 100%, чего не скажешь об остальных странах дальнего
зарубежья), в общей сложности планируется посетить более 50 городов, так
что, почти полгода музыкантов дома застать будет невозможно, но в сам,
непосредственно, День Рождения, 27 июня, концерт будет в родной Москве,
где (вот он, наконец, и ответ на мой вопрос) он сможет встретиться со всеми
любителями. Другим запискам (автор скромно потупила глазки) уделено было
меньше внимания. И, тем не менее, были очень веселые. Несколько примеров.
Естественно, всегда находится в зале тот, кто спросит: "Мы выросли на ваших
песнях, таких, как "Маски" и "Поворот", почему Вы поете… и т.п.". Спросил.
Получил ответ: " Если человек в 45 лет играет то же, что он играл 20 лет
назад, он или больной, или идиот". Кого-то заинтересовала совершенно неожиданная
вещь, почему Макаревич ничего не сочинил на смерть Г.Старовойтовой, на
что вполне резонно было сказано, что "я не придерживаюсь в своем творчестве
принципа "утром в газете - вечером в куплете". Были откровенные комплименты,
большую часть которых Андрей вслух не зачитывал, а просто, улыбаясь, говорил
"спасибо". Одну записку, правда, прочитал, там было сказано, что он - классный
мужик, и наш музыкант не удержался от странного (для несведущих) замечания:
"Очень приятно это слышать, особенно после Сан-Франциско…" Что уж там произошло,
в этом славном городе, - остается только догадываться. Спросили, сколько
всего песен было написано, этот вопрос получил ответ приблизительный, потому
что автор никогда их не считал, он сказал, что если не иметь в виду написанные
в школьные годы "Машиной Времени" (это те, "которые никто не слышал, и
слава Богу!"), то где-то около 600. Была записка, которая вызвала веселье
своим содержанием, под хохот не удалось разобрать, о чем конкретно шла
речь, но там прозвучало имя какого-то Гены и Андрей Макаревич с удивлением
сказал: "Этого Гену не пускают в зал?, - и в микрофон громко, - Пустите
Гену!!!" Случилось так, что автор записки сидела на соседнем со мной ряду,
она пробурчала недовольно: "Да тут он! Я другое имела в виду!" И, естественно,
были заявки спеть ту или иную песню. Читая их, он прокомментировал: "Что-то
вас тянет на самые похоронные произведения. А я хотел построить концерт
от грустного к более веселому… Но, может, что-нибудь спою".
Дальше
пошла изумительная лирика. "Он был старше ее" (Именно после этой песни
органичнее всего вписалась бы моя роза, но - увы, я только сидела и кусала
губы, обидно!) Потом - "Когда ее нет", "Пооткрыли вновь церквей", "У ломбарда",
"Когда откричат крикуны", "Заполнен зал, в котором было пусто", "Варьете".
"Посвящение Архитектурному институту" (Он не забыл снова лишний раз тепло
отозваться об этой своей альма-матер). Перед песней "От меня к тебе" Андрей
рассказал предысторию. Как известно, написал он ее для фильма "Московские
каникулы", где в главной роли снялся большой его друг Леонид Ярмольник.
И он хотел, чтобы в фильме звучал голос Макаревича под синхронное открывание
рта главного героя. Но Андрей сказал: "Леня, вообрази свою физиономию в
сочетании с моим голосом, это же - вообще! Ты же выпускник Щукинского училища,
профессиональный артист, что тебе стоит выучить три аккорда и спеть эту
песню самому?" "Уговорил, - добавил А.М., - в фильме поет сам Ярмольник.
А я сейчас вам спою, как по-настоящему эта песня должна звучать".
Заключительная
часть концерта была составлена из любимых песен А.Макаревича. Как он пояснил:
"Долго слушать одного и того же автора, даже хорошего, надоедает". И спел
песню "Таруса" М.Заболоцкого (добавив, что когда они в студенческие годы
ее пели, то были убеждены, что песня - народная). А дальше был Вертинский.
("Я просто очень его люблю"). Я не слышала Вертинского ни в чьем исполнении,
как-то затронувшем меня, а здесь… Такая чувственность, такая душа, словно
это - его собственные песни. Он спел только две: "В пыльный маленький город…"
и "Над розовым морем вставала луна…", а хотелось слушать еще и еще.
Дальше
- песнь каторжника "Идут на север" - другой имидж. И еще один - с пластинки
"Пионерские блатные", записанной совместно с Алексеем Козловым, - "На Невском
проспекте" - я так давно не смеялась! Для полноты ощущений, конечно, не
хватало разбитой семиструнной гитары, как сам Андрей и посетовал, но все
остальное соответствовало "городскому фольклору" 70-х безупречно! Особенно
этот характерный "французский прононс" подворотни.
Пришло
время прощаться. Но никому не хотелось. Тогда, вспомнив о просьбе в записках,
Макаревич спел нам "Паузы". Зал был счастлив услышать старое, доброе, родное.
И вот уже совсем уходят музыканты. И какая-то дамочка дарит букет. И я
снова чувствую угрызения совести, а он, Андрей Макаревич, смотрит конкретно
на меня, выразительно разводя руками, указывая глазами вслед уходящей дамочке
и состроив такую хитрую физиономию, на которой читается весь мой приговор!
Ни за что в жизни больше не стану ломать добрые традиции и милые ритуалы…
Я этот взгляд не забуду …
А
никто все еще не расходился. Тогда он махнул рукой, снова взял гитару и
спел: