Говорят, что этот Фестиваль был первым в истории, и надеются, что не последним. В Нью-Йоркский зал Hammerstein Ballroom, что на Манхэттене, съехалось огромное количество русскоговорящего и русскопонимающего народа, потому что туда же приехали наши известные рок-исполнители. Полный список участников имеется в "Новостях", нас же интересует, как не сложно догадаться, только одна фигура.

  Андрей Макаревич перемещался по плоскости постепенно заполняющегося "танцующего партера" в сопровождении нескольких меняющихся лиц, немного задумчивый и уставший. Причина была проста. Чувствовал себя он не самым лучшим образом. Честно говоря, можно только предполагать, где он успел простудиться:  в этих краях конец августа - начало сентября выдались совершенно ласковыми и теплыми. Моя скромная догадка - зловредный незаметный кондиционер на "Боинге", коим охлаждался наш именитый пассажир в течение десяти часов лету, а, может, и просто где-то как-то не уберег себя и свое драгоценное горло многоуважаемый, выпив стаканчик со льдом - тут все со льдом - и вот тебе результат. Искренне посочувствовав, а также побеспокоившись за предстоящий сольный концерт (о котором Андрей доверительно поведал мне, мол, не исключено, что его придется отменить), я утешила его своей неизменной розой, наметанным глазом предварительно окинув подход к сцене и обнаружив его полное отсутствие. Проще говоря, организаторы концерта заранее побеспокоились обо всем, поставив решетчатые заграждения метрах в пяти от сцены и некоторое количество классических американских вышибал в майках и ватой в ушах. Правда, помимо этого, оказались там, за заграждениями, две камеры - телевизионная и ведущая прямую трансляцию через Интернет. Желающие, кстати, могут послушать ее запись.

  Интересующий нашего читателя объект появился на сцене во втором отделении. Правда, тут стоит немного пояснить. На самом деле, в этом семичасовом рок-марафоне никаких перерывов не было, была только одна американская группа, выступление которой и было воспринято, как перерыв, когда публика потянулась к буфетам, торговым точкам и прочим посещаемым в таких случаях местам... Ну и потом, собственно, был он сам. Голос печальный. Вид невеселый. Ну поймите и простите заранее, что спел  Андрей всего три песни. Спасибо ему и за это. Я бы с температурой не только петь... Да ладно.

 Концерт вел господин Дибров. Поэтому, собственно, процитируем конферансье слово в слово:

- Дорогие друзья! А сейчас... А сейчас... (шумная пауза) А сейчас - человек, который, собственно, и научил нас всех - ...не, конечно, кто мог научиться... - как писать на русском и играть на русском рок-н-ролл. В свое время, Гребенщиков, между прочим. рассказывал мне, что выжил в казарме только потому, что умел развлекать старшин, мичманов и майоров после отбоя песнями... Андрея Макаревича!!! (апплодисменты) Что будет дальше, я думаю, Андрей скажет уже и сам.

  Однако, на сцене дело двигалось медленно. Поэтому конферансье нашему импровизированному пришлось снова завести беседу.

 - Я буду петь, а ты передачу веди, - пошутил он. И тут же, как мне вспоминается, получил резиновым мячиком, кои в преогромных количествах - мягонькие такие - были разбросаны для увеселения публики. На что не смог не отреагировать:

 - Единственная просьба: ребята, давайте эти конские каштаны не будем кидать на сцену. Между собой кидайте, а на сцену не надо, правда. Мало того, что мы, к несчастью, из-за вот этих вот... (снова попадание мячиком) ... Вот что я называю вечеринкой. Очевидно, интеллектуал тут затесался... Вы лишились Йохана Палыча, вот этими разноцветными шариками бросаясь... (сейчас не надо) Между прочим, как вы понимаете, пока Андрей доходит до этой вот точки (показывается на место перед микрофоном)... А вот и он! Итак...  ( в зал:) Это кто такой там умный?.. Итак - Андрей Макаревич!

... Да. Красиво представил ведущий, ну ничего не скажешь! :)

 Но вот, наконец, у микрофона появился тот, кого ждали, и тихо сказал:

 - Всем привет... В Москве есть такой клуб, называтеся "Горбушка"... Очень похоже... Сейчас, видимо, мне еще включат гитару, вот тогда будет совсем хорошо...

  Прозвучало несколько аккордов, и, судя по тому, что Андрей положительно проворчал:  "Хорошо", гитару ему включили. Однако, еще некоторое время заняла проверка микрофона излюбленным способом "раз-два-три"... Ну и, наконец:

-  Ну ладно, здесь было много веселой музыки, надо сказать... И еще много веселой будет... Так что, я такой маленькой тихой перебивочкой...

 Зазвучала песня "Я возьму тебя с собой в небеса", а следом за ней "Хватит о дальнем береге", а затем Андрей сказал:

 - А сейчас на сцене появятся старые мои друзья, ребята из группы "Воскресение", и немножко мне помогут...

 Это был "Костер" в таком вот исполнении. Неплохом, кстати, отнюдь.

 - Спасибо... Спасибо. Большой привет от группы "Машина Времени". Живы, здоровы, скоро приедем., - сказал на прощание Андрей и ушел со сцены.

 Честно говоря, я была почти на сто процентов убеждена, что удалился он в номер гостиницы, где и забылся в сне и отдыхе от этой грохочущей фейерии. Однако, недооценила я рок-н-ролльщика старой закваски. Все семь часов Андрей провел у сцены, на ногах, с интересом наблюдая за выступлениями коллег. Скажу честно - я была восхищена. В таком состоянии, однако - остался со всеми нами... Конечно, он не прыгал и не плясал, но, уж поверьте, не отбывал досадную повинность тоже. На сцену смотрел с живым интересом (как он обычно смотрит всегда на сцену), а когда появился Гарик Сукачев, Андрей даже по-хорошему повеселел и стал, улыбаясь, подпевать себе под нос. Но этого музыканту со стажем показалось как-то явно недостаточно, и он запрыгнул  на сцену, вооружился какими-то африканскими барабанами и славно подыграл группе Гарика ("Неприкасаемые" она называется), за что в последствии получил взаимный аккомпанимент вышеназванной группы для исполнения "Марионеток". Все это повлекло за собой безусловный джем: на сцене появились все, кто доселе был там (кроме несчастных американцев, так ко двору и не пришедшихся), живо разобрали инструменты, Андрею досталась какая-то красненькая коробочка с палочкой, отдаленно напоминающая рельеф стиральной доски, и дружный хор грянул чудесный гимн - наверное, русскому рок-н-роллу, не иначе. Однако, слова были воистину универсальны: "Поплачь о нем, пока он живой! Люби его таким, какой он есть!" Хотелось плакать и любить...

  И даже американские секьюрити повытаскивали вату из ушей и участвовали в общем действе на равных. И вообще, все было как-то хорошо. И наплевать, что уже глубоко заполночь.

... Я могла бы сделать плавный переход от 1 сентября ко 2-му, тем более, что он был. Но я опущу неофициальную дневную часть, заметив только, что на следующий день Андрей выглядел совсем больным, съел огромное количество таблеток и прочих средств, но на мой вопрос  о судьбе вечернего концерта, ответил: "Будет".

... На Манхэттене русских ресторанов хватает. Этот - "Нева" -  был совсем крошечным. Войдя, я даже удивилась - где ж тут зрители рассядутся? Сценка, однако, в уголке была - маленькая такая. Вообще, надо слегка пояснить архитектуру этого заведения. Под основным зальчиком находился еще подвальный барчик, а еще над залом подвисали небольшие антресолики, где умещалось еще несколько столов. Архитектура важна, поскольку дорогой гость успел поприсутствовать во всех этих точках.

  Присутствие свое он начал, безусловно, со сцены. Правда, с технической ее стороны. Проверил гитару, напев "Таганку", посмотрел-потрогал то и се, и как-то рассеянно бросив: "Может, можно чего-нибудь мне под задницу принести?", получил высокий стул. Однако же, садиться на него не стал, а, напротив, спустился в бар со словами: "Надо сначала выпить чего-нибудь". Все это было сказано, конечно, не в микрофон, как вы прекрасно понимаете. Андрей отсутствовал пол-часа, за это время сметливые владельцы ресторана включили диск "Машины Времени", дабы подготовить присутствующих к появлению живой легенды на самом деле. Ход удался, честное слово! Правда, присутствующие еще и покушали за эти пол-часа. Я позавидовала их здоровому аппетиту: у меня его не было напрочь, а на тарелке моей лежал диктофон.

  Кушать перестали все разом, как только появился он. Равно, как и говорить. Благостно любуясь светлым образом, я не сразу сообразила, что совершила недопустимую ошибку - не включила диктофон как раз на самой интересной части - на вступительном слове. Осознав это, я успела включить его только к началу первой песни. А вот теперь придется своими словами перессказать, что же он нам сказал. Все еще грустный и тихий, отхлебывая из большой кружки что-то горячее, Андрей совсем по-домашнему поздоровался и посетовал, что в этот раз наш такой благоприятный климат не пошел ему на пользу, но, тем не менее, он здесь, и постарается спеть для нас что и сколько сможет. Правда, не забыл оговориться, чтоб не просили "Марионеток" и "Поворот", очень доброжелательно (в миллиардный уж раз за свою жизнь) объяснив, что без группы эти песни не звучат. И добавил еще:

- Если будут какие-то вопросы ко мне, то множно не стесняться, пользуясь домашней обстановкой, их задавать...

 А потом зазвучали знакомые аккорды, и была песня "Я снова жду осенних холодов", а следом за ней - "Наверно, без нас". Отчаянный минор разливался в воздухе. Иронично-грустное же "Посвящение А. Розенбауму" ("Раз артист - так с песнею...") продлилось "очень старой песней", - так отрекомендовал ее сам Андрей, "Мой приятель художник". После нее послеодвал, собственно, первый вопрос из зала, кому песвящена эта песня. Андрей ответил так:

 - Таких историй на моих глазах очень много происходило в 70-е годы, поэтому, конкретно она никому не адресована... Не все уже живы, но часть осталась там, часть теперь здесь живет... Вот... Они все это очень хорошо помнят... Все эти квартирные выставки... Павильон "Пчеловодство"... Весело было, в общем..., - завершил он совсем невесело. И запел "Все меняется...", видимо, ассоциативно от этого разговора придя к песне.

  - Песенка, которую я посвятил Булату Окуджаве, и я очень рад, что он ее слышал, в общем, при жизни. Потому что, это принято - писать посвящения, когда человека уже нет... Становится какой-то нездоровой традицией, а лучше посвящать. пока люди живы... Приятнее..., - сказал Андрей перед соответствующей песней ("Воды нашей реки...").

 - Я когда  был маленький, читал всякие пиратские книжки, меня страшно интересовало, что такое грог. "Пираты пили грог...", - это было так романтично... Все оказалось очень просто: это горячий чай пополам со спиртом, или с водкой, или с ромом... У меня там в кружечке налито. От простуды спасает, хотя бы временно..., - вкрадчивым голосом рассказал нам Андрей, изначально отпив из этой самой кружечки. А потом, наиграв несколько аккордов, вздохнул, тихонько сказал "ладно", и заиграл "Я возьму тебя с собой в небеса" и, без перехода почти - "Когда ее нет". После чего, некоторое время звучал какой-то задумчивый перебор, напоминающий поток музыкального сознания...

 А следующую песню дорогой гость предварил уже легкой шуткой, мол, "вообще, ее очень хорошо под балалайку". И спел, правда, под гитару  "У ломбарда". А после очередной доли апплодисментов, сыграл еще и "Когда откричат крикуны", чем вызвал еще больший подъем публики, и, заметив это, усмехнувшись, сказал:

 - Так, ну ладно. Раз уж мы коснулись темы отъезда... У меня есть такая песенка, которая была здесь написана практически, и, в общем, за один вечер. Ей предшествовала история маленькая: так получилось, что мы снимали передачу, и я жил у своего товарища в Бруклине. А снимать нам приходилось все время на Манхэттане и вобщем, я два раза в день ездил. И мне очень помогали ребята из кар-сервиса. Естественно, наши все. Все было замечательно: кто-то с меня вообще денег не брал, кто-то делал какие-то скидки бешеные... Но они все время разговаривали. Они очень хотели со мной общаться, причем, настолько хотели, что был сплошной их монолог. Вставить было, в общем, некуда... ничего, и это меня настолько  переполнило впечатлениями, что я понял, что мне это надо  зафиксировать все в музыкальной форме, чтобы как-то от этого освободиться. Причем, вот этот замечательный, брайтонский говор, который... вот мне казалось, со временем, он как-то все-таки уйдет... - нет. Он будет жить вечно. ...Ну, значит, есть такая "Песня бруклинского таксиста"...

 И, поскольку, она действительно есть, она и была исполнена. А вслед за ней - еще одна песня о границах - заграницах, если можно так отрекомендовать "От меня к тебе".

 - Спасибо, - откликнулся на апплодисменты слегка оживающий от своей болезни Андрей, и доверительно поделился, - У меня тут не программка, я просто подглядываю, что бы сейчас вспомнить... Я ведь никакой программы не составлял....

 На это откровение из зала послышались перекрывающие друг друга просьбы: "Перекресток!", "Вагонные споры!"

 - "Перекресток"?, - переспросил Андрей, - Ну, в принципе, можно и то и другое...

 И было и то и другое, как в лучших домах Парижа. Хотя, никакому Парижу даже и не снился такой музыкант, какой есть у нас в России!

 Он сказал "спасибо" и услышал такой риторический вопрос: "Андрей, а ты можешь "Птицу цвета ультрамарин?"

 - Кого?, - переспросил он.

 В зале начался шум и спор. Доброжелательный, правда. Андрей смотрел в зал, улыбаясь, и, наконец, как добрый дедушка, не устоявший под напором любящих внуков, благодушно заметил:

 - Ну, вообще, она командная, эта песня... Это...

 И, махнув рукой, запел "Синюю птицу"

 Потом подошла какая-то дамочка и что-то зашептала ему на ухо, вслух добавив: "Весь стол просит!"

 - Так... Пошли заказы от столов..., - заметил Андрей, -  Эту песню исполнять одному - маловероятно... Но тут девушка подошла. такая красивая - я не в состоянии отказать. Я ее один не играю, потому что... Ну попробую...

 "Он был старше ее", - просил вышеназванный стол. Честно скажу, классно он ее спел, несмотря на то, что один. Я даже снова свою розу подарила.

 - Спасибо большое, - сказал господин Макаревич, не мне за розу, нет, это он уже всему залу сказал, - Потому что, насколько я знаю, у меня завтра должна быть еще одна такая  встреча... И. слава Богу, я могу быть спокоен относительно того, что она, видимо, состоится. Я бы хотел еще одну песенку вам сыграть.

 Последней была "Хватит о дальнем береге". Было последнее "Спасибо". Андрей положил гитару и вышел. Но, так как, я уже говорила, далеко в этом ресторанчике уйти было некуда, траекторию было проследить совсем несложно: он поднялся на те самые антресоли, сел за стол, где уже сидели некоторые из выступавших вчера на фестивале музыкантов, что-то там совершенно быстренько перекусил - не прошло и получаса, и спустился к выходу.

  Концерт весь снимало нью-йоркское русскоговорящее телевидение RTN, и камера с ведущей переместилась вслед уходящим. А вслед за камерой, с журналистским любопытством, да и просто - попрощаться - переместилась и я. И вот там случилось, что не я, а у меня взяли коротенькое интервью: о нашем, всеми любимом, веб-сайте "Машины времени". Поэтому, я думаю, что кто-нибудь из присутствовавших  на этих двух концертах, тоже заглянет на сайт, прочитает этот рассказ, и слегка освежит в памяти пусть короткие, но добрые и замечательные эпизоды, связанные с приездом на американскую землю нашей самой лучшей рок-звезды - Андрея Макаревича. А все остальные - просто узнают об еще одном его далеком концерте.